Историческое Гай Эмилий Мамерк забил гвоздь в 463 году до Р.Х. Ровно через век это же сделал Луций Манлий Капитолин Империоз. Затем гвоздь был забит в 331 году Гнеем Квинкцием Капитолином.
В 313 году гвоздь забивал Гай Петелий Либо Визол.
И, наконец, через два века после первого гвоздя, в 263 году был забит последний гвоздь. Забил его Гней Фульвий Максим Центумал.
С 263 до Р.Х. гвоздей в Риме больше не забивали. А если забивали - то сугубо в частном порядке
Пять случаев публичного и общественного забивания гвоздя в Республике.
Во время бедствий в Риме надлежало исполнить обряд забивания гвоздя в храме Юпитера. Для забивания назначался диктатор clavi figendi causa (для забивания гвоздя), забивающий гвоздь от имени общины. Все пять случаев я перечислил
Персонаж, который погибнет через минуту, Отдает приказ всем пилотам: сомкнуть ряды! Рядом взрывы гремят, как праздничные салюты, И прицел застилает клубящийся плотный дым. Тот, чья жизнь - эпизод, до счастья не доберется, Но пока со своими людьми храбро держит строй. Он совсем не похож на древнего полководца. Он не главный герой. Он уверен, что не герой. Просто отдан приказ и могут погибнуть люди, Те, что в кадр не попали, но важные для него, Их забудут в финале (да и его забудут) За секунду до титров. Ни имени, ничего. Из породы упрямцев, что не умеют гнуться, Только с треском ломаться или сгорать на костре, Он даст время герою - собраться и подтянуться, Расчехлить супер-пушку, поставить любимый трек. Зритель твердо уверен: скоро, силен и светел, Выйдет главный герой и злодею пробьет с ноги. Только после, а в эпизоде, что перед этим, Персонаж умирает, не зная, что ждет других. А в конце объятия, смех и парад эскадры. Зло повержено (и какое! Нигде нет злей!) Не увидит никто оставшиеся за кадром Размозженные крылья разбившихся кораблей. (с) Графит
Сегодня, 10 октября, при входе в терминал "Пулково" у монумента "Авиатор" мужчина, облаченный в рыцарские доспехи и на коне, покрытом убранством, сделал предложение даме.
Реклама в автобусе: Научим вязать всех! Я неадекват, я знаю, но это было весело. Потому что в голове сразу нарисовался диалог по телефону:
- Здрасьте, скажите, а я после ваших курсов смогу связать... ну, скажем, Кинг-Конга? - Да хоть Годзиллу, лишь бы ниток хватило! - Ниток?.. Хм. Не лучше ли использовать веревки? Ведь нитки ему будет проще порвать, вероятно... - Кому?..
Я люблю себя за то... Стоп. А я себя люблю? Ну, вроде так да, переносить могу, отвращения обычно не испытываю, ничего вроде чувак... А за что? Ну, я вообще-то просто люблю, не за что-то конкретное. То есть я могу, конечно, придумать пачку причин, например, я охрененно много запятых в тексте всегда ставлю, но при чём тут это и любовь к себе? Ни при чём. Можно ещё подумать, почему я такой замечательный. Например, я люблю всякие глупые флешмобы, поэтому я охрененный! Это интересно, но опять же какое отношение к любви к себе? Так в общем и запишем: Я себя люблю потому что так получилось само. Причин для этого нет, кроме разве что "повезло в жизни". И не надо. Если для любви требуется причина, то ето что-то тревожное.
Арефьева когда-то после концерта сказала: Я люблю людей, потому что у них носы. Ну и да, где-то около того и я)))
8 октября 1870 года из осажденного прусаками Парижа вылетел аэростат-монгольфьер, в гондоле которого, кроме пилота, находился министр внутренних дел Франции Леон Гамбетта. Через два дня аэростат приземлился в Туре, где Гамбетта возглавил сопротивление оккупантам и организовал набор добровольцев в новую республиканскую армию взамен армии Наполеона, капитулировавшей в Седане. На размещенной вверху картине французского художника Жюля Дидье Жаке изображен Гамбетта (в коричневом длиннополом пальто) и два провожающих, стоящие слева от гондолы аэростата. Это был не первый, но наиболее яркий и знаковый "воздушный прорыв" из блокированного города. Всего же за время осады парижане изготовили и запустили 66 воздушных шаров, на которых город покинуло 164 человека и около 400 почтовых голубей, позже возвращавшихся с депешами о положении в стране, записанными фотоспособом на микропленку. Таким образом в условиях полной наземной блокады осуществлялась двустороняя связь гарнизона с "большой землей". Читать дальше Пролетая над вражескими позициями, аэронавты разбрасывали листовки, предназначенные для немецких солдат, - это был первый в истории опыт распространения агитационных материалов с воздуха. Вот текст одной из таких листовок: "Париж не боится врага, Франция объединяется, смерть оккупантам! Глупцы, неужели нам надо убивать друг друга ради удовольствия и тщеславия вашего монарха? Ваши победы возбуждают в нас ненависть и взращивают месть. Ваши завоевания - перступны, а Франция ведет справедливую войну за независимость!". Написано очень эмоционально, однако пропагандистский эффект от подобных посланий, разумеется, был нулевым.
Впрочем, вернемся к аэростатам. Идею использовать их для связи выдвинул известный французский воздухоплаватель и основоположник аэрофотосъемки Гаспар-Феликс Турнашон, более известный под псевдонимом Надар. Он предложил делать шары из ситца, которого было много на парижских торговых складах, наполняя их светильным газом - смесью метана с водородом, получаемой пиролизом каменного угля. В этом сырье тоже не было недостатка, поскольку в городе работало несколько газовых заводов, обеспечивавших уличное и домашнее освещение центральных районов. Чтобы сделать ситец газонепроницаемым его покрывали двумя слоями льняного лака.
Штаб обороны города оценил предложение и сумел быстро наладить пошив оболочек, изготовление корзин и строп. Для наполнения баллонов газом отвели большой застекленный павильон вокзала Аустерлиц, а их запуск осуществлялся с близлежащей площади Сен Пьер у подножия Монмартра. Одновременно был объявлен набор добровольцев на ускоренные курсы аэронавтов, причем предпочтение отдавалось спортсменам-гимнастам и цирковым акробатам, а также - матросам парусных судов, не боящимся высоты и умевшим лазить по вантам. Уже 23 сентября, всего через четыре дня после окружения города из Парижа стартовал аэростат "Нептун", пилотируемый Жюлем Дюру. Правда, этот аэростат был сделан еще до блокады, а наполняли его непосредственно на площади. Он успешно пересек линию фронта и приземлился в городе Эвре. 27 сентября вылетел второй баллон, который, помимо пилота вез документы и почтовую корреспонденцию. Пошив аэростатов в Париже во время блокады.
Заполнение баллонов газом на вокзале Аустерлиц.
Аэростат "Нептун" перед стартом.
Парижане с Монмартрского холма и площади Сен Пьер наблюдают за подъемом баллона.
Разумеется, прусаки изо всех сил пытались сбивать аэростаты, стреляя по ним из ружей, но зажигательных пуль у них не было, а дыры от обычных пуль не приводили к быстрому падению, к тому же пробоины в нижней части баллона можно было, заклеить прямо в полете, взобравшись по стропам (вот где пригождались акробатические навыки). Только один аэростат, вылетевший 12 ноября, немцам удалось изрешетить настолько, что он быстро спустился из-за утечки газа неподалеку от вражеских позиций. Его пилот и пассажир были захвачены в плен и интернированы до конца войны. Немцы решили использовать трофейных голубей и отаправли их в Париж с ложным приказом о капитуляции, однако городской штаб распознал фальшивку.
Чтобы повысить эффективность зенитного огня фирма Круппа по заказу прусского генштаба в спешном порядке разработала первое в мире зенитное орудие и начала его производство, но к моменту изготовления первых серийных экземпляров война закончилась. Однако ружейные пули - тоже штука неприятная, поэтому, чтобы избежать обстрелов, с середины ноября аэростаты запускались только в темное время суток.
Прусские гусары в безуспешной погоне за французским аэростатом.
Крупповское противоаэростатное орудие Ballongeschutz образца 1870 года - казнозарядная нарезная пушка калибра 37 мм с ружейным прикладом.
Слева - подготовка к ночному старту аэростата, на переднем плане двое служащих наземной команды обвязывают крепежной веревкой корзину с голубями. Справа - аэростат "Сирена", по образцу которого было сделано большинство "парижских" баллонов.
Гораздо более опасным, чем прусские ружья врагом воздухоплавателей была погода. Для запусков, естественно, подгадывали благоприятное направление ветра, однако ветер имеет свойство внезапно меняться, поэтому аэростаты зачастую летели совсем не туда, куда надо. Пять баллонов приземлились на оккупированнной территории, но аэронавтам всякий раз удавалось скрыться благодаря помощи местного населения. Гораздо меньше повезло экипажам двух шаров, унесенных в Атлантику и пропавших без вести.
Кроме того, пять баллонов сели в Бельгии, три - в Голландии, один - в Баварии, один - в Пруссии (экипаж - попал в плен), а один с пилотом Леонардом Безье долетел аж до Норвегии, преодолев 1246 километров и ненароком установив мировой рекорд дальности полета для неуправляемых аэростатов, продержавшийся много лет.
Помимо прочего, аэростаты за время осады вывезли из Парижа почти два миллиона частных писем, положив, таким образом, начало авиапочте. Сейчас эти письма представляют большую коллекционную ценность.
Уникальный филателистический артефакт: письмо отправленное на аэростате из осажденного Парижа в Москву. Судя по штемпелю, 10 декабря 1870 года, то есть за полтора месяца до окончания осады, оно было доставлено адресату.
Среди солдат и офицеров группы советских войск в Германии ходила загадка-хохма. В какой стране самый большой духовой оркестр? В ГДР, потому что как не спросишь немца который видно, что служил в Вермахте, где Вы служили с 1941 по 1945. Обычно немцы отвечали - в духовом оркестре.
Про взлом замков Для посвящения придумал такую систему взлома и подрыва замков. Очень простая, но достаточно емкая. Запишу отдельно, вдруг кому потом пригодится.
. Печатается на бумаге в том размере, в котором надо. При желании к большей устойчивости, наклеивается на картон.
Для взлома: Меня всегда радовало, что стандартные наборы шестигранных ключей-отверток похожи на набор отмычек. И я решил это применить. Берется замок. Берутся саморезы под шестигранную отвертку. Оптимально - разные, под разные шестигранные отвертки. И этим саморезом(ми) замок привинчивается к дверному косяку. Все. Теперь взломщику, чтобы вскрыть замок, необходимо вывинтить его из косяка. Если саморезы были разные - придется поподбирать отмычку, и потратить время на то, чтобы вывинтить все саморезы. Если замок в процессе порвали/покорежили - значит, покорежили, следы взлома остались. Плюсы - процесс взлома становится более реалистичным, занимает больше времени, и процесс восстановления запертости двери тоже займет нефигово времени. Минусы - не совсем понятно, нафиг ключи и что с ними делать)))
Для подрыва: Вышеописанный замок подрывается петардой так, чтобы была нарушена целостность дужки. Для этого достаточно его чуть-чуть вывинтить и заложить за него петарду. Если целостность не нарушена, взять петарду мощнее, и повторить. В принципе, можно просто приклеить замок по краям куском малярного скотча, чтобы получился карман - тогда его с саморезов и снести может. Плюсы - громко, слышно. Замок портится. Выглядит естественно. Минусы - нужно чиповать петарды, а то их достать слишком просто, любой может записаться в подрывники и бахать чем угодно. Тяжело отследить чит.
Общие минусы - нет защиты от дурака. Легко считерить.
DragonShy, механика с отвёртками хорошая. При реализации на игре вижу потенциальную проблему с завозом всеми желающими любых отвёрток и становлением мастерами взлома, разве что.
Ещё момент: не отражается наличие ключей. Для реализации в фэнтезийном варианте, я бы предложил взять дешёвые навесные замки, крепить к ним дощечку чуть шире самого замка, дощечку уже привинчивать саморезами к косяку. А через штатную дужку замка крепить петлю на двери. Соответственно, замок можно открыть и снять петлю, а можно отвинтить сам замок - взломать.